Отрывок из моей книги "Эльфийское детство"

Я сегодня разговаривала с ветром. Он был обижен.

- Ты слепа! - сказал он. - Ты извиняешься за прошлое, когда под молотом судьбы настоящее. Ты изучаешь молотильные жернова, когда страны взбивают в смузнице современности и делают из них панакоту для неспособных ощутить вкус, поскольку их рецепторы обожжены невежеством, а глаза закрыла поволока алчности. Ты предлагаешь мне играть музыкой ветра, когда я вою сквозь щели, разрушенных бомбежкой домов. Ты глуха! Ты слышишь радость там, где звенит боль!

- Но не моя вина, что листая книгу истории, мой разум останавливается на страницах счастливых дней и перелистывает главы страданий. Я ищу свет!

- Свет виден только из пустоты мрака. А радость рождается в горечи боли. Сними пелену со своих глаз и ты поймёшь, что добрела до точки проклятия, исказившей прошлое и загнавшей в тупик будущее. Ты нашла ответ, но потеряла вопрос.

- Сильному легко упрекать немощного. Сейчас я - женщина! Мой голос гаснет в холоде урбинизированных сердец и давится ножками мужских тронов.

Он отвернулся от меня и отказался принимать дары. Я расплакалась.
- Прости нас. 
- Кого «Нас»? - сердито воскликнул он и запустил в мое сердце лязг оружия, свист бомб и крики женщин и детей, уходящих в пещеру реинкарнаций. - Это не история, - наблюдая за моей скорчившейся позитивностью, смягчился он. - Это - настоящее.

- Ты презираешь меня? - спросила я.
- Если бы я мог, я плюнул бы тебе в лицо гильзами, рассыпанными по дороге в Баальбек и кровавыми сгустками Пальмиры. Но что это решит. Ты беспомощна.

- Тогда дай мне силу! Во мне нет мощи, но есть форма. Надуй мой парус.

Он оживился и повернулся ко мне лицом. Он был прекрасен! Его волнистые волосы развивались виноградными лозами, а глаза цвета лазурной волны заставляли тонуть в бездне бесконечности. Я толкнула пестик варгана и залила просторы Леванты древней мелодией- музыкой моего мира. Он оживился и его сердце стало наполняться исцеляющей энергией. Я почувствовала как струны пространства настраиваются и обретают гармонию.

Он взял мою руку и положил пальцы на инструмент пространства. Если ты можешь одной пружиной общаться со стихиями, тогда начни исцелять Мир. Мое тело прошиб пот. Он отпрянул.
- Ты боишься? 
- Нет, - ответила я. - Я дрожу от ответственности. Струны природы мягче, чем нити человеческих сердец.

Он рассмеялся. Я наблюдала за его расслабившимся лицом и получала удовольствие от того, что подарила ему пару минут веселья. Казалось, что он сбросил с себя груз тысячелетнего опыта и обрёл былую беззаботность. Я обняла его. И приняла в себя мудрость истории и армию стихий.